Читать онлайн «Кризис… И всё же модернизация!». Страница 27

Хочется особо подчеркнуть: уроки нашего недавнего прошлого не должны быть отброшены. Социально-политическое измерение кризиса - фокус политики, направленной на переход к стадии модернизации.

«Новая Россия»

В некотором смысле рубежным для адаптации был конец 90-х годов. Реже отмечаются страх, озлобленность, растерянность, чаще - надежда. При этом самое распространенное эмоциональное состояние - усталости, безразличия - сохраняется на том же уровне. Радикальная же смена настроений произошла в начале XXI века среди всех групп населения. Это указывает, что процессы адаптации в настоящее время близки к завершению. На этой основе сложилась новая социальная структура населения. Социальные позиции людей в ней в большой мере зависят как от имеющихся социально-экономических ресурсов, так и от способностей ими воспользоваться, связанных с адаптацией.

Материалы различных исследований показывают, что порядка 25-30 процентов населения уже вполне адаптированы, то есть способны адекватно реагировать на сигналы социально-экономической системы, рационально в ней ориентироваться.

Эти группы не следует идеализировать, но необходимо признать, что в них сосредоточен основной потенциал социальной динамики. Здесь наиболее сильно стремление улучшить свое положение, надеясь на самих себя, а не на патерналистскую помощь государства.

Позиции этих слоев - рациональных критиков сложившейся институциональной среды - ориентиры ее совершенствования. Ведь в таком совершенствовании вряд ли можно полагаться на идеологически зашоренные группы, игнорирующие реальные возможности. Было бы также неосмотрительно полагаться на слои, слабо вовлеченные в реальную жизнь, судящие о государстве и экономике по сильно искаженному их отражению в СМИ. Конечно, наиболее рациональные слои тоже подпадают под обаяние государственной пропаганды, но в их позиции всегда можно выявить прочное ядро, формируемое практическим опытом и здравым смыслом.

Сам факт возникновения таких групп имеет подлинно историческое значение. Возможно, впервые в истории России появились массовые слои и группы, способные в благоприятных социально-экономических условиях к самостоятельному решению собственных жизненных проблем, - по существу, «новая Россия» (не путать с «новыми русскими»). Именно они - база для высокой социальной мобильности, предприимчивости и инициативы. Они обеспечивают адаптивность общества, создают перспективу для создания конкурентного рынка и плюралистичной демократии. Другой вопрос, что современное государство слабо откликается на главные запросы «новой России».

В то же время эти слои, перефразируя известную формулу, «класс в себе». Они испытывают острую неуверенность в прочности своего положения. В этой своей ипостаси «новая Россия» - генератор авторитарных настроений. Не рассчитывая на себя, такие слои ищут опоры во внешней силе. Лишь превратившись в «класс для себя», осознав свои интересы и возможности, «новая Россия» отвернется от авторитаризма.

Одновременно, борясь за свой кусок национального пирога, «новая Россия» стремится закрыть доступ в свои ряды выходцам из нижних страт. Одна из задач модернизации - недопущение такой «герметизации», создание «лифтов» вертикальной мобильности. Растущая закупорка ее каналов уже вызывает рост социальной напряженности, прежде всего у молодежи. В условиях кризиса эта угроза лишь возрастет. Профилактика социально-политического инфаркта - императив модернизации.

Запрос «новой России» требует конкретизации. Специфика социальной трансформации привела к высокому уровню индивидуализации. Исследования показывают, что «более индивидуалистического общества, чем в современной России, в Европе просто не существует» [57].

При этом слабость этической базы, недоверие к безличностным институтам ведут к низкому уровню социальной ответственности. Это значит, что социальная адаптация у нас не ведет к тому типу либерального общества и государства, который описывается классической теорией. «Для нового “среднего класса” ближе совсем другая идея нации и государства - это то, что некоторые называют “нацией-корпорацией”, объединяющей граждан общими сугубо прагматическими интересами» [58]. Что вполне согласуется с описанной выше спецификой институционального генезиса.

Но эту несомненную прагматическую ориентацию не следует абсолютизировать. Фиксируемый многими исследователями, высокий статус ценностей патриотизма означает нечто более глубокое, чем просто их принадлежность к ряду «парадных» ценностей.

Целый ряд социальных проявлений показывает ориентирующее влияние этих ценностей на позиции россиян. Можно прогнозировать, что в среднесрочной перспективе влияние патриотизма будет возрастать, и у него есть шанс стать реальной позитивной сверхценностью - основой социально-государственного генезиса.

Это крайне важно для оценки перспектив российской модернизации. Большинство таких проектов базировалось на негативных сверхценностях. Так, успех посткоммунистических трансформаций в Центральной и Восточной Европе был связан с мобилизацией, основанной на сверхценности «национального освобождения от советской оккупации».

Для нашей страны такой вариант явно малоперспективен. При этом история знает примеры успешной модернизации на базе позитивного патриотизма, позволявшего снизить статус других ценностей (этнических, религиозных, социальных), разделяющих общество, блокирующих модернизационные преобразования. Самый успешный пример - Индия, которая в целом смогла преодолеть самые острые противоречия.

В этом смысле важны данные ВЦИОМ, показывающие, что среди идеологем «национальный суверенитет» имеет наибольшую поддержку. К этому следует добавить и твердую демократическую позицию россиян. Позицию «возврат к прошлому невозможен» поддерживают более 80 процентов респондентов.

Можно согласиться с выводом известного российского социолога Валерия Петухова, что «в России уже есть достаточно многочисленные группы и слои, которые способны стать носителем новой “культуры участия”, современных социально значимых форм поведения, взаимодействия и жизнедеятельности» [59].

Все это означает, что «коридор возможностей» модернизации определяется доминирующими ценностями россиян: рационализм, прагматизм, патриотизм и демократия.

Но здесь опять сказывается специфика России. Формирование в нашей стране нелиберальной (но отнюдь не антилиберальной), скорее патриотической демократии, не меняет принципиального вывода о ее императивном для современной России характере.

В классической политологии принято считать, что демократия всегда идет рука об руку с либерализмом. Однако, как показывают исследования, сегодня для большинства, позиции которого священны для подлинных демократов, главное - реализация социально-экономических прав (прежде всего прав на труд, на доступное образование и здравоохранение).

Российские же либералы мало озабочены ценностью человеческого достоинства, столь важной для их предшественников. Но именно либералам принадлежит историческая заслуга воспитания гражданственности и человеческого достоинства. Упрочение их в нашем обществе особенно важно для преодоления политической пассивности, для развития «культуры участия».

Специфика российской трансформации предопределяет и особенности модернизационного транзита.

Проблема номер один: как удерживать курс?

Органичный, некризисный характер дальнейшего развития возможен лишь при соответствии институтов, создаваемых в ходе модернизационных преобразований, общественному запросу. «Компас» здесь - оценка проводимых преобразований наиболее активными и рациональными группами - «новой Россией». Реформы, проводимые вопреки их ожиданиям и интересам, контрпродуктивны, так как разрушают социальную энергию групп, способных продвигать эти реформы.

Здесь налицо простая дилемма: либо реформы будут проводиться в соответствии с интересами «новой России», либо нужно готовиться к ее эмиграции (в прямом и переносном смысле), к потере наиболее квалифицированных, рациональных и активных слоев населения страны.

Перед Россией стоят грозные вызовы, угрожающие ее насущным интересам, ее будущему. Они требуют радикальных перемен во всех компонентах общественной, экономической и социально-политической жизни нашей страны. Как показывает практика, такие перемены осуществимы лишь в рамках большого модернизационного проекта. Модернизации России нет альтернативы.